«МЫ КРЕПКО ЗАШЛИ В АФРИКУ» — ИНТЕРВЬЮ С ГЛЕБОМ ЭРВЬЕ (Ч. 1)
Ты вроде уехал из Донбасса на фоне каких-то болячек. То есть работать на русском фронтире здоровье не позволяет, а на черном континенте — это пожалуйста. Так что ли?
Из Донбасса меня "свалили" врачи. До того после каждой второй командировки проходил обследования (по трём разным последствиям войны), и каждый раз специалисты говорили, что возвращаться можно. Типа, уделяй здоровью внимание, профилактика всякая, и пойдёт. А весной 23-го железно забрили, мол, стану хроником или инвалидом, если продолжу в том же духе.
Плюс к тому появилась внутренняя уверенность, что лимит отведенной удачи почти достигнут, и вообще психика слишком привыкла, стал допускать небрежности, слишком легко относиться к опасности. Практика учит, что подобное не остается без наказания. Ну, и условия работы изменились — стало скучновато, если честно.
Поэтому вздохнул горько, вернулся на гражданку и ещё полтора года восстанавливался. Гири всякие тягал. Когда почувствовал, что готов, стал возвращаться периодически, что-то снимать, но это "уже не торт". Поэтому — Африка. Военкор на войне всё же турист, а не полноценный участник, вот и предпочёл новостной рутине новые впечатления.
Говорят, что в Мариуполе было круто работать, а потом стало хуже, хуже и хуже — в плане сотрудничества с прессухой Минобороны и вообще доступом к лбс и прикольным локациям. Имею ввиду и закручивание гаек, и насыщенность БПЛА. Как обстоит с этим делом в Африке? Удалось побывать в весёлых звездорезах?
Да, по первости и до конца освобождения Мариуполя была, конечно, вольница. Идеальное время для отморозков с камерами. С одной стороны, это делало освещение более живым и вовлекающим. С другой — вся военная медийка напоминала пожар в борделе во время наводнения. И гайки как закрутились, так и вертятся до сих пор. Вчера только общался с коллегой из Донецка. Спрашиваю его:
— На фронте давно был?
— Недавно подъезжал на 15км, работал.
— 15км?! Это же ни о чем.
— Братан, по нашим временам ближе хрен попадёшь да и всё небо в дронах. Работать как раньше и не дают, и закончишься быстро.
В ЦАР в звездорезах не был, занимался гражданской журналистикой. Предложение поработать было только таким, без выбора, и хорошо, что первое вкатывание прошло по лайту, если честно. Меня так нахлобучил климат, что если бы с самолёта напялил броник и пошёл в джунгли, то там бы и помер скорее всего от теплового удара, остановки сердца и прочих радостей жизни. К Африке надо привыкать.
Так что всё будет, полагаю, но позже. По гражданке дел много, работаешь сам, есть где проявить смекалку. Никто не тиранит. В этом плане интересный опыт.
Понятно, что провел времени в Африке не так много, но всё же — общался и с коллегами по медийке, и, наверное, с дипкорпусом, и с военными — как вообще у нас там дела?
В ЦАР провёл полтора месяца, сейчас готовлюсь ко второй командировке — доучиваю французский, изучаю историю региона. Если отвечать в общем, то могу сказать, что работа ведется не на словах. Мы действительно крепко зашли в регион и, если не будем тупить или сами себе мешать, то и нам, и местным от того польза выйдет. Уже выходит.
РАГНАРЁК — межконтинентальный, чёрный, жаркий
