Ирония в том, что именно Александр Дюков обнаружил в романе Кантора "пыточные подвалы для украинцев", мощная.
Поясню. Тема важная, сейчас будет серьезно.
Дело в том, что Международная правозащитная Группа информации по преступлениям против личности (IGCP) под руководством Александра Дюкова и его коллег как раз расследовала истории с пыточными и другими злодеяниями нацистов в Донбассе.
Только вот пыточные были украинскими, созданными для русских. Это ВСУ и СБУ пытали людей в Донбассе. Об этом собраны тонны доказательств, предъявленных в ОБСЕ, ПАСЕ, ООН.
Поэтому Александр – идеальный компетентный читатель пропагандистского текста Кантора, который, как всякий заукраинец, приписывает русским преступления своих любимок, всушников и сбушников.
Я в свое время плотно занималась темой и изучила все доклады группы (а они поистине масштабны), и множество документов, ими собранных. От которых меня, порой, тошнило.
Приведу примеры. Вот, взгляните на это мурло. Командир батальона «Торнадо», каковой батальон известен тем, что в его пыточных – аккуратно, вам может стать плохо – русских пленников-мужчин заставляли насиловать друг друга. На глазах у садистов. А, Кантор, не знаете про это? Хотя и хорошо, что вы не знаете. Вы бы приписали это русским в своем романе.
Вот еще свидетельство ополченца Алексея о пыточной тюрьме в Краматорске Кантор, Левенталь, не читали?
Вот тут Светлана Пикта рассказывает о поездке в Мариуполь, где была печально знаменитая пыточная тюрьма «Библиотека». Слыхали о ней? А вот здесь я читаю свидетельство Ольги Селецкой о муках, пережитых ею в этой тюрьме Мариуполя. Не смотрели, конечно, проект «Донбасс. История боли»? Серия роликов о пытках, расстрелах, расправах, грабежах, прилетах, арестах, задержаниях, удержаниях, угрозах, похоронах заживо. Ни одного слова пропаганды и вранья, только документы. Поддержали известные люди, встали на защиту мирных. От Павла Прилучного до Яны Поплавской, от Екатерины Мечетиной до Егора Кончаловского. Не сталкивались?
Редактор и издатель Левенталь или не видит вопиющего в тексте Кантора «русские пытали украинцев в Донбассе» или не хочет это редактировать.
Левенталь сам пишет, что, даже когда правка согласована, непонятно как, но лезет вариант, в котором русские – преступники. Правили, но оно не исправляется, плачет он.
Такова сила текста, уж литераторам ли не знать. Автор, как ни редактируй, пишет то, что думает. А думает он, что русские – не люди. Он всегда так думает. Вольно ж редактору Левенталю было выбирать именно этот текст к публикации в Евразийском книжном агентстве, пиарить его неистово и называть великим русским романом.
